Не позитивный материал о Bilim Media Group вредит деловой репутации, так считает Рауан Кенжеханулы, а ответить куда делись 18 миллиардов тенге предлагает в офисе
Фото: из открытых источников
Буквально на следующий день после выхода материала, представитель компании вышел на связь и потребовал немедленно взять у него интервью, так как он расценивает мой материал как критический и наносящий вред репутации их бизнесу. На вопрос, что конкретно наносит вред и есть ли сведения не соответствующие действительности, ответа не последовало. Господа из Bilim Media Group так спешили, что решили собрать пресс-конференцию, вместо того, чтобы подождать пять дней.
Сама пресс-конференция оказалось пустой, кроме угроз подать на меня в суд, ничего сказано не было. Ни одна цифра не опровергнута, ни один довод не оспорен. Всех желающих узнать приглашали в офис, судя по всему для более интимного разговора. Ввиду того, то только одно издание поделилось информацией о событии, государственное bnews.kz, считаю, что этого не достаточно и позиция Bilim Media Group должна быть озвучена шире, по этому исходя из правила реплики, на которую имеет право сторона, размещаю полный текст, правда оставляя за собой право размещать внутри него небольшие комментарии. Более того, само заявление о намерении подать в суд, на что имеет законное права группа компаний, можно расценивать как угрозу, целью которой является воспрепятствовать законной деятельности журналиста. В частности, считаю, что такая бурная реакция на статью, ничто иное, как паника, от того, что кто-то заинтересовался тем, как и куда тратятся полученные от государства белее чем 50 миллионов долларов.
Предваряя публикацию текста пресс-конференции Bilim Media Group, я обращаюсь к предпринимателям — так как деятельность компании попадает в сферу общественны интересов, прошу Вас опубликовать подробный отчет о том, куда, как и почему тратились государственные деньги. Любой тендер. Это не является коммерческой тайной и не стоит на нее даже ссылаться. Отказ от публикации отчетов, можно расценивать, как попытку скрыть информацию имеющую общественную значимость. Более того, предлагаю организовать общественный аудит, для чего собрать комиссию из специалистов в издательском деле, IT, финансах и авторском праве, возглавить ее может любой авторитетный и независимый человек.
— Коллеги, спасибо, что нашли время и приняли наше приглашение. Вы, наверное, читали материал, но я не буду называть ни издание, ни автора, чтобы никому не делать рекламу. Так выглядело приглашение на пресс-конференцию, в котором указывалась и издание и текст:
«15 ноября в 12:00 в Казахстанском Пресс-клубе (г. Алматы мкр. Самал-2, дом 58, ЖК „САТТI“ 1 подъезд, 2 этаж) состоится пресс-конференция Рауана Кенжеханулы, директора компании BilimMediaGroup, посвященная деятельности компании и разъяснению данных, приведенных в материале „Кто и как зарабатывает на образовании в Казахстане“, опубликованном на сайте Zakon.kz 12 ноября текущего года. Для получения аккредитации просьба обращаться: Казахстанский Пресс-клуб — Мейрим Гарифуллаева — 87472622063 или эл.почта- akparat@pressclub.kz»
Чисто из соображений комфорта наших пользователей, партнеров глобальных, которые очень обеспокоены этим сообщением, мы решили собрать коллег-журналистов и высказать свою позицию по поводу того материала. Который был опубликован.
Первое и самое важное — компания Bilim Media Group и те организации, которые названы в материале, строго следуют принципу законности и соблюдению норм законодательств тех стран, где мы работаем. Это Казахстан, Россия, Узбекистан. И это золотое правило, которое касается всех и нас в первую очередь, как компанию и команду, которая над … образованием.
Следующее. Как компания, занимающаяся образовательными проектами, для нас далеко не пустой звук, а ценность команды, часть нашей миссии быть открытыми, прозрачными и честными во всем, что мы делаем. Поэтому мы открыты для журналистов и готовы дать ответы по всем пунктам, которые вас интересуют.
Работая с большими компаниями, партнерами, такими, как Майкрософт, Гугл, в том числе международные фонды ЮНИСЕФ, фонд СОРОСа, фонд Открытого общества. То есть это организация, которые очень сильно заботится о татом, с кем они работают и в качестве большого требования мы ежегодно проходим аудит в международных аудиторских компаниях и предоставляем свои отчеты. Поэтому нам, как организации, которая на международном уровне ведет и финансовую отчетность, и ответственность за финансовую дисциплину, здесь ни стесняться, ни скрывать енчего и на все вопросы отвечать мы готовы.
Следующий момент, который я хотел бы озвучить, это принципы и ценности справедливой конкуренции. Мы находимся в рынке и ни одной страны. Мы видим потенциал наших продуктов, сервисов, которые мы делаем и в других странах и везде, куда приходим, думаем, что необходимо и очень важно справедливо конкурировать. Поэтому призываем всех своих конкурентов, партнеров на рынке следовать этому принципу и сами этого строго придерживаемся. Никогда в отношении ни одной компании, ни одного продукта мы себе не позволяли каких-то домыслов и версий в отношении их принципов работы и очень просили бы не делать это в отношении к нам.
Все это часть нашего бизнес-подхода. Законодательство и не только Казахстана, но и всех стран предусматривает так называемы авторские права, патенты и интеллектуальную собственность. Есть международные права, которые защищают интеллектуальную собственность. Все, чем мы занимаемся, касается контента и содержания. Это очень тонкий момент, не так много у нас команд, которые этим занимаются, и индустрия еще не выстроена. Но за всеми продуктами, сервисами и материалами, которые мы производим и предлагаем, стоят конкретные авторы — ученые, методисты, которые их разрабатывают. Программисты, которые делают софт. Авторы, которые пишут методики и программы и так далее. И в соответствии с законами авторского права, автор, как только закончил работу, сразу же возникает авторское право на этот материал. Поэтому все продукты проходят специальную регистрацию в Министерстве юстиции, авторы получают свои авторские свидетельства и как организация, которая разрабатывала материал, мы получаем от них часть авторских прав, которая называется отчуждаемые права. Это коммерческие права. И вот эти устройства, которые называются bilim book, это патентовые устройства. Получить патент не так просто, на разработку которой делают изобретатели либо компании и мы потратили на это несколько лет. Поэтому в соответствии с законодательствами, международными нормами, приходя и предлагая свои продукты, мы имеем по праву воспользоваться пунктами, касающиеся авторских прав. И здесь нет никакого тендера. Если школы, организации, компании интересны и нам нравится качество и то, что мы сделали, то в соответствии с законом мы заключаем прямой договор.
— Спасибо, что предлагаете нам бесплатно переводить. Это хорошее предложение. Что касается переводчиков, нац бюро переводов это — общественный фонд, который реализует важный для страны проект. У бюро нет никаких коммерческих целей. Согласно закону, как общественных фонд, эта организация не может в последующем перейти в частные руки и иметь доходы. А что касается процесса переводов — в этом проекте участвуют все ведущие и передовые научные центры и вузы и из специалисты. В штате нац бюро по переводам в качестве редакторов работают примерно 100 человек. Если хотите, я могу показать вам их список. Часть из них работает в Астане, часть в Алматы. Мы все докажем, можете прийти в офисы и познакомится со специалистами. По финансам — все открыто. С кем и какие контракты заключил МОН и другие министерства — все в открытом доступе. Отмечу, так как это проект важный для страны с огромными тиражами, ему требуется огромные средства. Каждая книга выходит с тиражом в 10 тысяч, а их электронные варианты бесплатные и распространены по всей стране. За электронные книги платить не надо. Все видеоуроки тоже бесплатные и учебные заведения пользуются ими бесплатно.
Учебники бесплатно раздаются 130 вузам в Казахстане. А объемы которые хотят купить колледжи и др учебные заведения большие. Спрос большой, не хватает сейчас 10 тысяч триража. Мы просили увеличить тиражи, но нам сказали дополнительно выделять средства нельзя. Поэтому колледжи и книжным магазинам мы не можем предложить. Поэтому колледжам предлагают книги частные типографии? Которые на свои деньги печатают их и продают им. На те книги которые покупают сейчас колледжи — гос деньги не тратились. Это частные типографии. Потому что не хватило 10 тысяч тиража. Мы отдали им авторские права на свои переводы.
— Что касается структуры финансирования проекта 100 учебников, вначале формируется список учебников, они приходят от университетов. Университеты могут быть разные по содержанию, разные авторы, разные издатели и разные объемы. Есть учебник, который может 250 страниц, а может, он будет больше тысячу страниц. Есть книги, которые приходят по 1500 страниц, это учебники. Поэтому мы точно знать, какое количество страниц в книгах, не могли. И в среднем, когда в самом начале проект планировался и поскольку планирование трехлетнее, нам нужно было выбрать среднюю. Поэтому в среднем мы сказали тысячу страниц, поскольку это учебники. Из этого расчета семь тысяч тенге на одну страницу для перевода, три тысячи тенге из них это работа переводчика, полтора тысячи тенге это работа научного редактора и полторы тысячи тенге — работа литературного редактора — шесть тысяч. Семь??? тысяч — это верстка и дизайн. Вот семь тысяч, о которых вы говорите. Это подготовка к печати.
Далее. Когда мы думали, где будем печатать, то в Казахстане мы получили предложения от всех больших типографий и получили самые хорошие предложения от издательства Дауир. Это намного меньше, чем 30 миллионов. В два раза меньше. И мы с этой типографией продолжаем сотрудничать и работать.
Авторские права — вы правильно сказали — они разнятся, но есть от бесплатно до… Есть такие, Зарубежные… которые запрашивали за свой и 200 тысяч фунтов, были такие случаи, но в среднем, — мы из этого выходим. Из среднего то есть. Поэтому, если суммировать это, это намного меньше. Чем вы говорите. Вот вы сказали, 7,1 млрд. Такой суммы, конечно же, нет, за 48 учебников таких денег никто не платил и таких бюджетов нет. Давайте так. Вы издатель, вы публицист, вы журналист, я вас приглашаю к нам в офис и если вам интересно, мы все цифры разберем. Они открыты, никаких проблем нет. Вы поручите цифры, опубликуете и все ознакомятся.
— Вы говорите, что даже меньше, чем я посчитал. Если 7,1 млрд разделить на 48 учебников, получается, больше в два раза, чем я озвучил, а вы говорите, расход еще меньше. Получается…
— В том-то и дело, что в материале не очень-то разбирались с цифрами. Поэтому я вас приглашаю. Если вы хотите заняться разбором цифр, мы открыты, давайте мы на бумагах, на документах сядем и все разберем.
— Я сейчас на этот вопрос отвечал. Притом, что 10 тысяч экземпляров печатаются и распространяются бесплатно в библиотеке, электронная версия висит на сайте. А к нам было очень много обращений читателей, которые говорили, мы хотим, чтобы книжки были доступны в магазине, чтобы на полках были и мы хотим купить. Мы сами не могли сделать дополнительный тираж и продавать их. Мы обсуждали этот вопрос и на комиссии, и в Министерстве образования, и нам сказали, если будет издатель, который скажет, я готов свои деньги вложить в дополнительный тираж, и он на себя возьмет иски по продажам, то почему бы им не дать такую возможность. Такой издатель появился. Если вам интересно, мы готовы вам дать такие права, проблем нет с этим. Если вы вложите свои деньги в 500, 1000 экземпляров и сами организуете продажу через интернет, через магазины, это ваше право. Мы к этому готовы. Любой, кто этим хочет заниматься, мы готовы поделиться авторскими правами на период. Это вот так реализуется.
Насчет целесообразности. Я тоже за то, чтобы отойти от бумаги. Мы тоже этим занимаемся профессионально и считаем, что это верно, но, тем не менее, это была просьба университетов, которые работают с учебниками, преподаватели кафедры. Все-таки важно, чтобы в библиотеках университета книжки были представлены на бумаге, и преподаватели могли бы с ними работать. Если пользователи хотят, чтобы было на бумаге, как можем сказать, что нельзя печатать?
Хотя я с вами согласен, целесообразно. Мы именно поэтому, в самом начале, когда проект структурировался, сказали, что обязательно давайте включим в требование электронные права и когда мы ведем переговоры со всеми издателями глобальными, мы требуем права на бумагу, права на электронную версию.
К сожалению, скачивать электронную версию нельзя, это ограничение, опять же права правообладателя и авторов, но читать можно онлайн.
— С какими положениями и фактами, изложенными в материале, вы не согласны и почему?
— В целом данные, приведенные, не говоря о цифрах, о них можно спорить, понятно, что в них сложено разобраться, проектов очень много. О том, что компании очень активно работают, ведут очень много проектов, мы с этим не спорим. Если бы были просто приведены факты и данные о том. Что есть такие компании и они делают такие проекты и в них есть такие договора, у нас бы вопросов не было.
Но в этом материале и в начале и в конце делаются предположения, сомнения в том, что компания работает в соответствии с законодательством. Понятно, там нет обвинений, там нет версий, но, тем не мене, назвать материал позитивным очень сложно. Однозначно, материал бросает тень на нашу деловую репутацию, на доверие со стороны партнеров и со стороны наших пользователей к тому, что мы делаем. Поэтому мы обеспокоены.
Получается, что любой материал, который ставит перед владельцами компаний вопрос о целесообразности или о эффективности, не является «позитивным», может быть расценен, как «тень» на репутацию. Компании, работающие на общественными деньгами не должны приглашать в офис поговорить с финансистами, а публиковать самые подробные отчеты за каждую потраченную тыинку.
Я вчера предложил автору, я нашел телефон, представился и сказал, что мы очень обеспокоены и я готов дать вам интервью, приглашаю вас к нам в офисы, познакомитесь с людьми, которые этой работой занимаются и я бы даже настоял на том, чтобы это было видеоинтервью, чтобы мы друг друга видели, слышали и откровенно поговорили. На что автор, сославшись на поездку, перенес это на неопределенный срок, но ждать мы не могли. Я бы хотел быть услышанным и понятым.
Рауан Кенжеханулы позвонил 14 ноября, ровно в тот момент, когда я находился в поезде, о чем ему и сообщил. Рассказал, куда я еду и зачем, а также, когда вернусь и когда готов встретиться, но у предпринимателя видать сильно «пригорело», что ему нужен был немедленный ответ. Он решил собрать пресс-конференцию
Большой вопрос — для кого это нужно и почему такой материал появился. Автор высказал свою версию и я думаю, мы имеем право на свою версию, которую тоже хотели бы высказать. Мы — практически единственная образовательная компания, которая выходит с казахстанскими образовательными технологическими продуктами на рынки других стран, в частности, в Россию, Узбекистан и видим перспективу ив других регионах. Потому что тот опыт, который нами наработан по локализации образовательных материалов, по их разработке он востребован. И в частности на рынке Узбекистана мы конкурируем с рядом компаний из других стран, в том числе и России. Поэтому мое предположение такое и я в начале еще сказал, что есть конкуренция. К сожалению, законов, в том числе недобросовестной конкуренции никто не отменял. Мы находимся на рынке, с пониманием к этому относимся и пытаемся адекватно реагировать. У нас такое предположение.
«Большой вопрос» — это что? На что намекает Рауан Кенжеханулы? Традиционно любая критика воспринимается, как заказ. Как гражданин и журналист судя по всему, я не могу задаться вопросом, куда потрачены более 18 миллиардов тенге. Буквально в субботу, мне давилось присутствовать на открытии моста, который соединяет село Новоникольское с большим миром. Каждую весну в разлив село оказывалось отрезанным от города и вот потратив около 4,2 миллиарда тенге. Да деньги, которые выделили BilimMediaGroup можно построить четыре таких моста и еще спорткомплекс.
— Почему разница в стоимости проекта Информационной безопасности…
— Я не знаю, о каком проекте вы говорите,
— Информационная безопасность.
— Если такой проект существует, можно его посмотреть. И если действительно в нем есть техническое задание, в котором обосновывается, почему они планируют какие-то деньги, которые вы приводите, то я смогу ответить вам на ваш вопрос и объяснить, почему так происходит. Там возможно много разных нюансов. Чьи учебники, как регулируются авторские права, какой объем перевода, какое содержание перевода — все имеет значение. Поэтому мы с вами постоянно на контакте, поэтому приходите, покажите проект и я вам отвечу. Я вам не могу ответить точно, потому что не знаю, о каком проекте вы говорите. Давайте посмотрим предметно, о чем говорится в этом проекте, о каких книгах идет речь, какой это перевод, тогда я вам смогу объяснить разницу.
Мы исходим в своей работе из конкретных параметров того задания, которое дается нам. Что переводится, каких авторов и пытаемся сделать так, чтобы это было сделано грамотно и правильно. Если нам необходимо получить права на словарь Оксфорда, либо необходимо получить на учебник по маркетингу Котлера, то мы вынуждены выходить к этим авторам, к этим издательствам и с ними вести переговоры. Это глобальные авторы, глобальные издания, которые переводятся на многие-многие языки и у них есть устоявшийся рынок, у них есть устоявшиеся правила работы с переводом, с изданием, с распространением и мы вынуждены им следовать. Конечно, внутри у себя мы делаем все, что от нас зависит и все, что возможно, чтобы работа была эффективная. Чтобы мы могли сэкономить, и как можно лучше организовать проект.
— Мы не можем ответить на предположения и догадки в материале, эти вопросы должны задаваться авторам. Наша задача объяснить наше положение. Мы работаем уже почти 10 лет. За 10 лет пришел-ушел 5-6 министров. По всем направлениям, в культуре, в образовании. По мне, это закономерность госслужбы. Люди приходят и уходят, проблемы остаются и они должны решаться. В сфере образования есть крупные и системные проблемы, которые необходимо решать. Мы хотим работать над их решениями системно и сохраняя преемственность. Какие проекты мы реализовали: они работают, ни один не остановился: все они перспективны и не зависят ни от каких министров: они все нужны стране, языку и образованию. Мы только будем рады, если эти проекты принесут пользу. За 10 лет мы подписали 6 тысяч контрактов. Из них государственные ведомства даже меньше половины, среди них есть крупные глобальные компании. Есть все школы и вузы — никто не может их принуждать подписать с нами контракт. На такое не хватит ни мое могущество, ни кого-то другого. Единственная наша цель — сделать качественное, доступное, хорошее вещь, которое сделает детей образованнее, а образование лучше. Поэтому мы найдет своих потребителей.
По поводу обращения в суд. Мы как ведомство, как организация вправе судиться. Наши юристы изучают материал на признаки нанесения повреждения деловой репутации и к другим конкретным статьям, предусмотренным по закону. Но я могу говорить точно, этот материал подмочил нашу деловую репутацию, бросил тень и поставил под сомнение качество нашей работы. Поэтому мы хотим просить об ответственности автора за это.
«Мы как ведомство, как организация вправе судиться» — так вы ведомство или организация? Можно ли повредить деловую репутацию? Как измерить такие повреждения? Разве это коммерческая деятельность и публикации привели к потерям в продажах? Каким образом вопросы о том, куда потратились государственные деньги, деньги налогоплательщиков, бросают тень? Почему журналист не может ставить под сомнение качество работы, ее эффективность и целесообразность, в том случае, если компания никаким образом не раскрывает финансовые потоки, а так же не позволяет оценить эффективность каждого тенге направленного в общественные по сути организации.
— Не кажется ли вам, что данная статья не относится к вашей компании, а какая-то риторика, чтобы дискредитировать систему образования?
— Поскольку мы компания, которая занимается образованием и только образованием, мы, конечно же, с болью смотрим на то, что происходит, мы знаем всех людей и в министерстве люди делают, что могут. И действительно стараются что-то изменить, и провести изменения, которые необходимы.
Но, к сожалению, общество разное и часто — я сам вчерашний журналист — и вижу, что иногда ощущение такое, что это стало такой темой, которая всем удобна — для критики, для каких-то инсинуаций, и это неправильно, и то неправильно, и тот неправильно работал и этот неправильно работал… С одной стороны, понятно, образование касается всех и каждого. У нас есть дети, родные, близкие, кто учится и мы считаем, что мы знаем, что происходит. Потому что соприкасаемся со школой, соприкасаемся с учителями. Эта тема, в которой каждый считает себя специалистом, и имеет какое-то свое мнение. И это понятно и, наверное, правильно.
Но проблема в том, что сегодня мир так сильно меняется и образование не успевает. С одной стороны, у всех большое разочарование с тем, что происходит в образовании и это не только в Казахстане, это происходит везде в мире. Дети все чаще говорят, что в школе им неинтересно, но не потому, что образование больше никому не нужно. А как раз-таки, наоборот, образование становится самым важным инструментом. Дети ив обще все начинают учиться, как никогда рано и учатся до самого конца. Поэтому образование это сервисные? продукты, которые нужны всем и всегда.
И вопрос, насколько образование отвечает вызовам и требованиям времени и как сделать так, чтобы оно таким и было, это очень сложный вопрос. Мне кажется, на этот вопрос должны искать ответ все вместе, общество, бизнес, государство. Государство создает возможности для того, чтобы частные компании, такие, как мы, приходили в образование и работали на эти задачи, на повышение качества и доступности образования. Для этого есть механизм ГЧП, для этого есть подушевое финансирование, для этого создаются вот такие проекты, в которых мы участвуем.
Я призываю, я хочу, чтобы наша индустрия образовательных услуг, продуктов она росла, укреплялась, и, благодаря тому, что будет сильная конкуренция, это было дешевле, это было лучше по качеству. Это законы рынка, к которым мы готовы и за которые мы ратуем. Если будем так работать, будет больше специалист во, которые понимают, что происходит в образовании и могли объяснить. Думаю и у журналистов была бы какая-то опора, чтобы услышать мнение, получить версии.
Еще раз — мы много ездим по миру, общаемся со всеми партнерами и в Азии, и в Америке, и в Европе. Это происходят везде. Нет ни одной страны, ни одного общества, которые довольны своим образованием, своей системой образования. Везде идут очень сложные дискуссии в обществе. Журналисты, родители, специалисты, ученые… такой же процесс, как и у нас. Мы к этому относимся нормально.
Я уверен, что изменения будут всегда и я даже за то, чтобы мы перестали говорить реформы, поскольку, как будто мы живем от реформы до реформы. На самом деле это процесс бесконечных изменений, в которых мы будем теперь жить все время. И к этому нужно привыкнуть. Это процесс, это жизнь, это работа, которая будет у нас перманентно в таком режиме.
Мы вчера поймали себя на мысли, что действительно автор перечислил очень много проектов, которые мы делаем. И мы просто, каждый день работая, даже иногда не обращаем на это внимания, как, оказывается, многое сделано. Но он не все перечислил. Это далеко не все и далеко не все наши партнеры.
С 2011 года команда, которая работает в тех организациях, реализовала такие проекты, как казахская википедия, добавление казахского языка в Гугл-переводчик, переводы и распространение конференции TED, построение крупнейшей онлайн библиотеки Китап.кз. Стабильно работает. Их поддерживали разные организации Билайн, Кийсэл, Самрук-Казына, международные фонды и так далее. Государство далеко не первый партнер, который стоит в списке.
Кроме того, строится открытый университет, платформы по образованию, начальная школа Ай мектеп, средняя основная школа Билим Лэнд, огромная коллекция студии Би-би-си, образовательных фильмов, 1,5 тысячи фильмов локализованы на казахский, английский и русский язык и на трех языках работают во всех наших школах. Созданы девайсы для школ, в которых нет интернета, потому что для нас это огромная проблема, они запатентованы, в этом устройстве целый терабайт контент образовательного, привязанного к школьной программе. И стоит он столько же, как будто бы вы купили компьютер без контента в магазине. То есть такая же цена, либо вы купите просто железо пустое, либо вы купите во всем контентом внутри. И оффлайн работает, интернет не нужен.
Мы сейчас проходим регистрацию в качестве чартера Университета Сингулярности. Какие-то проекты коммерческие, какие-то не коммерческие, большинство из них не коммерческие. И большинство контента, которые мы делаем, предоставляем, они доступны, свободны, бесплатно. Но они же делаются на какие-то ресурсы, для того, чтобы их создать, необходимо привлекать хороших специалистов. Если мы хотим ресурс высокого качества, должны работать люди, которые могут с этим работать. Честно говоря, людей, которые могут работать с содержанием, в стране не так много.
Поэтому еще раз хотим обратить ваше внимание на список этих проектов, мы специально сделали его. Пожалуйста, посмотрите, они все работают, ни один из них не остановился, у них у всех есть перспектива, у всех есть пользователи.
Также мы перечислили партнеров, глобальные большие компании, к которым мы изначально долго стучались, доказывали свое право работать с этими компаниями и организациями. Поэтому для нас очень дорого то, что о нас думают, то, как нас воспринимают, и уровень доверия, который есть к нам как к команде.
Поэтому большая просьба по возможности донести это до аудитории. Еще раз хочу сказать, что мы абсолютно открыты и готовы сотрудничать, отвечать, рассказывать, приходите, обсудим. Мы открыты.
— Вы будете готовить иск?
— Наши юристы смотрят на материал и изучают законодательство. Для нас это на самом деле первая такая ситуация, с которой мы столкнулись. Но мы исходим из того, что материал, однозначно, не позитивный, и наносит урон нашей репутации и подрывает доверие к нам со стороны наших партнеров, пользователей, и в этом отношении мы считаем, что автор в такой ситуации должен быть ответственен за то, что он делает. Потому что продукты, которые мы разрабатываем и предоставляем, пользуются сотни тысяч людей. и это не только в Казахстане, но и в других странах. И это основной наш капитал — доверие к нам, которое мы нарабатывали много-много лет. 10 лет это все-таки немалый срок, поэтому нам обидно и это несправедливо. Мы попытаемся обратиться в суд. Конечно же, автор учитывал этот вопрос и, наверняка, текст он такой обтекаемый. Но, еще раз — любой, кто читает этот материал, видит, что он не позитивный. И он наносит нам ущерб, как команде.
— Как вы рассчитали за один день, что ваша репутация упала?
— К нам обращаются наши партнеры, они звонят, они беспокоятся. Пользователи. Мне звонили. Поэтому мы так реагируем.
Если бы была критика качества моей работы, и было сказано, что вот здесь перевод неправильный, а здесь плохо напечатали, я за это готов отвечать. Проблем нет. Но когда мне говорят, наверное, эти парни занимаются коррупционными схемами, это явствует из материала — это несправедливо.